Запоем мы, братцы, песню,
Как стояли в Киндерлях,
Дожидались там приказа,
Чтоб послали дальше нас.
Припев: **) Богу слава, Царю радость.
Враг крепись: блестят клинки….
Оренбургцам грянем славу
И в степи Ахал-Теке.
Мы недолго там стояли,
На заливе Киндерли,—
Накануне Покрова
Мы увидели вдали,
Увидали пароход
В волнах моря далеко,
Он за мыс бежал в обход,
По заливу шел легко.
Оренбургцам нам сказали,
Что приехал генерал…
Живо все во фронт ставали,—
Построения он ждал.
Поздоровался с полком он,
Этот бравый генерал.
„По прозванью Петрусевич,»
Адъютант его сказал.
Тут с походом поздравлял
Пятый полк наш оренбургский,
Царску милость объявлял,
Отличиться нам желал.
На душе светлей вдруг стало,
В сердце радость пролилась,
Командиру от казаков
Благодарность раздалась.
Подполковник Мореншильд,
Командир полка, герой,
Он душевно нам желал
Быть в боях с Ахал-Текой.
Как второго октября
Встали, Богу помолясь;
Утром рано на заре
Шли в поход, благословясь.
Дней пятнадцать шли как раз
Быстрым маршем по барханам;
Чрез пролив Кара-Бугаз
Переправился полк наш.
В Красноводске Петрусевич
Он нас славный посетил,
Казакам обед устроил
И на славу угостил.
Переплыв Каспийско(е) море
И Михайловский залив,
По пескам и „кара-кумам»
До Теке мы добрались.
Тут мы встретились с отрядом
Туркестанцев молодцов,
Их вождем был Куропаткин,
Он из лучших удальцов.
Мы не будем путей узких
До Геок-Тепе искать,
Скажем, как под дудку русских
Вся Тека пошла плясать.
С нами был наш предводитель,
Сын отечества, герой,
Врагов многих покоритель,
Храбрый Скобелев второй.
Вот приходит уже новый
Восемьдесят первый год,
Генерал к бою готовый
Нас к Денгиль-Тепе ведет.
Нас встречают громом пушек
И ружейною стрельбой:
Дело шло не до игрушек,—
Закипал кровавый бой.
А текинцы-басурманы,
Преразбойничий народ,
Кто с ружьем, кто с ятаганом,
Выступали из ворот.
В бою устали не зная,
Наш прехрабрый генерал,
Перед фронтом разъезжая,
Приказанья отдавал:
„Постоим за Русь Святую
Да порадуем Царя;
Бей врага напропалую,—
Победителям—ура!»
Не давал врагам пощады
Чудо-храбрый командир,
Отец родной наш Куропаткин,
Шел на штурм вперед один.
Сколько раз они пытались,
В полуночный час глухой,
С криком „ги» на нас бросались
Многочисленной толпой.
Звон клинков…. Пальба из пушек….
Стук прикладов…. Крик людей….
Вопль пронзительный матушек…. ***)
Крики жалостных детей….
Потрясал лишь душу русских
Полоненных нами плач:
Не суров ведь нрав у русских,
Русский воин не палач.
То-то ловко угостили
Магометовых детей
Да и так их откурили,
Словно ладаном чертей.
Честь и слава офицерам:
Смело грудью шли все в бои,
Были все для нас примером,
Из них каждый был герой.
До тех пор, сидя в завале,
Все же хан еще шалил,
А как штурмом крепость взяли,
Только дым столбом валил!
Что ты, хан, себе наделал:
Всю орду свою смутил,
Женщин вдовами поделал,
А детей осиротил,
Да и сам теперь не знаешь,
Куда голову склонить,
И, наверно, рассуждаешь:
„С русским в мире лучше жить.»
По пескам теперь пошляйся,
Чурек ****) с бабами пеки.
Ура Скобелеву раздайся,
Покорителю Теки!
Сочинена медицинским фельдшером (ныне коллежский асессор) ст. Оренбургской Г. Д. Лукьяновым.
__________
*) На 1904 г. А. Н. Куропаткин — генерал-адъютант, командующий Манжурской армией.
**) Припев повторяется после каждого куплета.
***) Матушка—так текинцы называют женщин.
****) Чурек—лепешка.
© А.И. Мякутин «Песни Оренбургских казаков» т. 1